(for adults only!)
Дедушка все на кладбище ходил, место присматривал, наконец присмотрел, звонит Геше: Геночка, тут доллар один к одному меняют, приезжай... один...
Когда всех назначили генеральными диспетчерами, каждый мог спокойно послать любого на хуй и получить обратно такой же файл...
Однажды, когда тара от прибыли стала лопаться в разных местах и тусовка утомилась закрывать пробоины в заборах, Бил схватился за голову и простонал: Господи, какие же мы все таки еще совки!.. ( А один менеджер тут же законспектировал: ... какие же мы еще комбайны!..)
Когда перестали замечать солнце, стали бороться за место под Гешей: Бар запил, Дед загулял, Коля тоже баланс подводил, а генеральные диспетчера сцепленными руками огородили то место, куда Геша должен светить.
Сэм как-то решил пострадать за тусовку. Потерплю-ка я, думает, за нее у себя дома стереосистему с морозильным видеокомплексом в стиральной машине. И потерпел. А тусовка его страданий вынести не может
Как-то решили, для пущей прибыли, показать в Карнеги-холл фильм о феноменальной Гешиной работоспособности - целый рабочий сутк. Собрали самых отпетых миллиардеров и запустили, так трое сразу умерли, а за остальных врачи не отвечают. Только потом подсчитали, что одна секунда курящего в кадре Геши убивает кролика, не говоря уже о щавликах, а сцены,где он появляется с чашкой растворимого кофе в одной руке, с сигаретой во рту и телефоном в другой, с компьютером на коленях и ползущим на заднем плане дедушкой с ножом признаны полицией нравов особо жестокими.
На тусовке, вообще-то, со временем получилась большая дискриминация. Всем выдали по одному патрону, а Геше выслали в Питер целый ящик. - Да кто такой этот Геша?! - спрашивал дедушка у Била, который сам вообще патронов не любил и потому прятал их и распределял. Дедушка и сам до тусни очень мало патронов получал, но теперь, на шару... - Чем он лучше меня этот ваш Геша?! - все кричал он на Била. - Да тем, хотя бы, что у него есть пистолет! - нашелся Бил. - Мы в тусовке с бандитами... - упал в обморок Посконкин.
Как-то кто-то сказал: Большого секса хочу, правильного! - А вот тебе платежка из "Фрунзенца" на один миллион, - сказал тогда Посконкин, - на, потрахайся...
Кто-то из тусовки /кто - теперь уже и не важно/ взял и позвонил Геше, просто так, по делу. А Геша - терапевт. - Ты схуел, - говорит, - я что-то не понял. Или я заболел или ты сильно выздоровел? Ну сразу диагноз ставит. Профессор.
Когда новый больной поступал в распоряжение тусовки, он давал КЛЯТВУ ТЕРАПЕВТА: - Клянусь под страхом смерти не болеть, находясь в тусовке, не переедать под тем же страхом, а также не перепивать, не пережелать жены ближнего и, на всякий случай, своей, не переубивать больше, чем прикажут и не переграбить пьяного больного старика сильнее указания, так как с этого момента я не принадлежу глупому себе, а являюсь составной и неотъемлимой частью ГЕНАФОНДА. Если я, не приведи Геша, нарушу эту страшную клятву, то пусть меня после нейрохирургии шприцем Макарова сошлют в Уч- Кадуй без мозжечка и вкусоощущения портвейна или без денег в Прибалдейскую. Аминь.
Когда No 1, возвращаясь из командировки, предложил No 2: - Давай вместо одной тысячи отчитаемся как за две, у меня что-то деньги свои плохо прибавляются, - то No 2 посмотрел на него в ужасе. - Тогда у меня перестанут возводиться в куб
Однажды Сэм сказал после пьянки в Вологде: - Попались! Я, кстати, Павлик Морозов... И тогда Дедушка его зарубил.
- Да ты-то у нас рафинированный интеллигент, - сказал Посконкин Осипову. А Бил услыхал и пустил его на хуй на сладкое.
Когда чего-нибудь хотели ускорить, например отправку миллиона от "Фрунзенцев", посылали Осипова, у него и фамилия была - Тормознюк.
В оффисе у Сэма, что на Биверли Хиллс, есть хрустальный бассейн в виде Федора Достоевского. Это его любимый писатель, он сказал: - Смирись, гордый человек!.. И Сэм страдает.
Любил Сэм и "Саратовские страдания", но так как-то... Больше смеялс над их незатейливостью. Правды, говорит, в них ни на грош... Нет, говорит, настоящей моей жертвенности. Ну нет и все тут! А, - махнет опять горько рукой, - пойду куплю личный ероплан для тусовки.
Илья как, Гильштейн, уезжает: - Так , я все... Что еще?.. Это я сделал, это я написал.. Позвонилово есть. Так, что еще?.. А-а!.. Погадить не успел... Нагадит и уезжает.
Когда вдруг получилось много СКВ, решили: кто лучше догадается, что это такое, тот это себе домой и отнесет. А чего делить-то? Никогда ничего на тусовке не делили - все было общее по своим квартирам. Начали. Лобачев перевел, что это "СалоКлизьмаВодка". Его чуть не убили, долго били, на что он сказал: "пил, пью, буду пить!" А Сэм смеется, глядя на него: Опять ты заставляешь меня страдать, хохол ты, украинский. Не мог что ли перевести по Прибалдейски: "СэндвичКоньякВиски" Куприянов, что-то где-то читал, пошел по слишком легкому пути, он перевел это: СвободноКонвертируемаяВалюта, - но ему не поверили, уж больно много... читает. Тогда за дело, смеясь, взялся Посконкин. Клубни вы, говорит, отопревшие! Это переводится элементарно, надо только абстрагироваться хоть чуть-чуть: "СказкаКиевскийВацлавский" - погрузите, пожалуйста. - Вы, ребята немножко не понимаете,- перебил его Сэм, - это переводится всегда так: СэмуКакглубокоВыстрадавшему. - Дедушка, и ты можешь вечерком зайти, как родственник, полюбопытствовать. Геше тогда все это надоело и он сказал, что это переводится: "СейчасКакВыстрелюнахуй". - Ну, сразу видно - свободный человек, нет плохих или хороших тем - есть пистолет. Но победил Дедушка, он перевел СКВ на сберкнижку.
На тусовке как-то ЧП произошло. Выполнили, черти, указание, до поступлени указания: решили, что объединились, наконец, мозгами. Потом опомнились: Геша, ведь, примет решение, - стали прощаться. А Геша лежит в Питере, плачет: "Ну почему надо обязательно кого-нибудь убивать? Они что ж, не могут, чтобы их не убивали?" Подушка вся мокрая!
Когда Дедушка был маленький, он любил родину и онанизм, а теперь он Гешу ненавидит.
Back to 
Home Page