В деревню приехала экспедиция из столичного вуза. Эта новость мгновенно разнеслась по единственной улице и пошла гулять по округе. Местная молодежь выслала своих дозорных к пустующей крайней избе. Там уже деловито и спокойно обустраивались руководитель экспедиции, фотограф с кинооператором и с ними десяток студентов. Двое из них показались деревенским похожими на китайцев, но самым интересным был настоящий живой негр.

Парень в расписной рубахе и цветастых шортах вытряхивал половик, поднимая тучи пыли. Подобравшаяся к избе соседская коза чихнула и обиженно отпрянула в сторону, дергая хвостиком. От ветхого половика отлетел кусок. Парень поднял его, критически осмотрел и повесил на гвоздик у входной двери.

- Оберег! - важно сказал он, подняв палец, и ушел в дом - застилать только что до блеска надраенный девчонками пол.

К вечеру, когда утробно замычали возвращающиеся с лугов коровы, хлопоты по обустройству были закончены. Изба, покинутая хозяевами года два назад, вновь приобрела жилой вид. Закат заблестел в вымытых стеклах. Повалил навстречу пухлым облакам дым из печной трубы. У крыльца появилась свежесколоченная скамейка. Небольшую поленницу березовых дров и протянутую наискось двора веревку с сушащимся разномастным бельем - все подметил любопытный деревенский глаз.

На восемь часов в клубе планировалась дискотека, однако теперь было не до нее. Столичных гостей продолжали пытливо разглядывать со всех сторон. Девчонки хихикали и смущались. Ребята постепенно осмелели и, уже не таясь, переминались неподалеку.

А студенты тем временем разводили костер. Пухленькая девушка в синих джинсах и широкой рубашке навыпуск принесла из избы гитару. Расположившись полукругом у огня, городские о чем-то говорили, пока настраивался инструмент. Наконец раздались первые аккорды, и пестрый парень, выбивавший давеча половик, вполголоса запел:

Эту песню в деревне мало кто знал. Остальной репертуар тоже был совершенно незнакомым. Маленькая остроносая девица, с томным взглядом и тонким голосом, исполнила что-то совсем уж непонятное:

Следующим взял гитару один из китайцев, оказавшийся на самом деле совсем даже и не китайцем. Еще больше щурясь, он задумчиво смотрел на пляшущий огонь и пел на чистом русском языке:

После этого номера местные уже без всякой робости подошли к студентам. Те дружелюбно потеснились, давая им место у костра. Пока они усаживались, запела сама хозяйка гитары:

Песню внимательно дослушали. Девушка-колобок передохнула, остальные молчали, переглядываясь друг с другом и украдкой посматривая на деревенских. Неожиданно певунья протянула гитару сидевшему напротив нее усатому рыжему парню:

- Спой и ты что-нибудь! По глазам вижу - умеешь играть.

И вправду, парень осторожно взял из ее рук инструмент, сначала немного неуверенно пощипал струны, потом поднял голову к темному небу, посмотрел сквозь дым костра на желтую луну и с совершенно серьезным видом начал:

Столичные гости, услышав из уст рыжеусого детины сей шедевр школьного фольклора, начали надуваться от распирающего их смеха, отворачивая лица и закрываясь ладонями. Пестрый парень - он был, видимо, постарше остальных - грозно сдвинул брови и тихонько показал товарищам внушительный кулак. В результате взрыва хохота не последовало, и усатый, все так же мечтательно глядя в ночные небеса, закончил песню, от души пожелав коварной красавице Марусе попасть под автомобиль. Вполне довольный собой, он оглядел озаренных колеблющимися отблесками пламени слушателей. Томная девица, загадочно улыбаясь, изрекла:

- Здорово! Даже не ожидала!

А негр, сверкая из темноты белками глаз, восторженно добавил:

- Вау!

На что польщенный парень задорно ответил:

- А что? Не хуже вас, городских!