-Ну, что ж, - сказал Женька, когда Сергей поведал ему о своем визите. - Придется действовать своим умом.

Остальные участники похода ничего не сказали, но было видно, что такое небрежение их несколько задело.

...Ночевали всем скопом у Сергея во флигеле. Поутру вставать не хотелось, однако в четыре часа все, кроме Женьки, были уже на ногах. Женьку пришлось основательно расталкивать, прежде чем он, ругаясь и отнекиваясь, поднялся.

-И какого черта в такую рань? - бормотал он.

-Пойми, идиот, - отвечал Сергей. - Вот-вот селяне поднимутся, тогда уже от вопросов не отвертеться. Может, и сейчас-то уже поздно.

-Ничего себе поздно, - отозвался Женька. - Пятый час всего. Темно еще.

-Собирайся, не мели языком, - ответила ему Ольга.

Когда они, наконец, покинули уютный флигель, небо на востоке начало едва-едва светлеть. Было довольно прохладно, и все путешественники кутались в свои самые теплые одежды.

На счастье, пока шли по деревне, им никто не встретился, но, несмотря на это, выйдя за околицу, все облегченно вздохнули.

-Вот и положено начало, - грустно проговорил Сергей. - Прощай, уютная жизнь.

-Не печалься ты, - успокаивал его Серафим. - Какие твои годы? Еще понежишься на диване.

-Дай Бог, - вздохнул Сергей.

В противоположность Cергею, окончательно проснувшийся Женька, казалось, рвался в бой. Несмотря на рюкзак за плечами, он чуть ли не скакал впереди всех.

-Что козлом-то скачешь? - недовольно спросил Сергей. - Вот выдохнешься сейчас, что мы потом с тобой делать будем?

-Не выдохнусь, - отвечал Женька, умерив, впрочем, свою прыть.

В молчании дошли до развилки. Здесь налево уходила накатанная дорога к деревне Свищи, прямо же тянулась едва заметная, некогда асфальтированная дорога к бывшей воинской части. Было видно, что по этой дороге давно никто не ходил и не ездил. Сквозь рассыпавшийся асфальт и щебенку пробивалась молодая трава, празднуя победу над творением человеческих рук. Чуть далее дорога делала плавный поворот направо и скрывалась под сенью деревьев.

-Вот и прощай, цивилизация, - вздохнула Ольга.

-Да, - отвечал Сергей. - Теперь нам долгонько не видать будет человеческого жилья.

-Какая там цивилизация, - махнул рукой Женька. - Так, пародия одна.

В молчании продолжали путь. Идти по заброшенной дороге было довольно сносно, хотя колдобины и острые камни, когда-то погребенные под асфальтом, несколько замедляли продвижение. Женька, дотоле весело скакавший впереди, теперь бухтел больше всех.

-Ну, через лес иди, продирайся, - посоветовал ему Сергей. - Может, мягче будет.

Слева и справа от дороги простирались сосновые посадки. Некогда посаженные молодыми сосенками, теперь они разрослись так, что превратились в совершенно непроходимую чащобу. На смену старым деревьям выросли новые, нарушив некогда строгие ряды посадок и внеся еще большую сумятицу в окружающий пейзаж.

-Что издеваешься-то? - буркнул Женька.

-Эх, красота-то какая! - проговорил Серафим, подставляя солнцу лицо.

-Что хорошего-то? - отозвался Женька. - Как разойдется, жарко станет, дышать будет нечем. Упаримся.

-Вечно ты все опошлишь, - пристыдила его Ольга.

...К десяти часам утра ушагали довольно далеко от Осиновки. Женька все больше и больше отставал. То и дело он собирался с силами и догонял товарищей, но такие усилия становились все реже и реже, и с каждым разом он отставал все дальше и дальше.

-Женька, прибавь ходу, - говорил ему Сергей. - Смотри, Ольга идет и хоть бы что. А ты... Тоже мне, мужик называется!

Женька что-то бурчал под нос и догонял остальных путников, но затем медленно, но верно опять от них отставал.

Наконец, около одиннадцати часов, решили сделать привал. Обессиленный Женька повалился на едва пробившуюся травку около ближайшей сосны, остальные расселись поблизости.

-Ну что, сколько, как ты думаешь, мы прошли? - спросила Ольга Сергея.

-Да километров двенадцать, вряд ли больше.

-Что? - взбеленился Женька. - Всего двенадцать километров! Это значит: еще сто сорок восемь осталось? Ужас!

-Это как же ты так точно посчитал? - усмехнулся Сергей. - Никак, карту с линейкой промерил?

-Промерил, - отозвался Женка.

-И все ли изгибы учел?

-Какие изгибы?

-Ну как какие? Мы ведь не по прямым линиям ходим. И у дороги куча всяческих закруглений и излучин... Так что, почитай, все сто шестьдесят, если не больше.

-Так как же мы пройдем-то? - жалобно спросил Женька.

-Все достигается упражнением. И вообще, дорогу осилит идущий, а не валяющийся под сосной, как ты.

-Ну еще немного отдохнем, а?

-Ладно, отдохнем. Только ты не раскисай, как дорога в хреновую погоду.

-Постараюсь, - вздохнул Женька.

-Да не валяйся на земле, холодная она еще - простынешь.

День выдался действительно жаркий. Вскоре пришлось снять с себя и увязать верхнюю одежду, что значительно увеличило поклажу по объему. Однако все держались мужественно. Женька, хоть и страдал, но молчал, и лишь по выражению непередаваемой муки на лице можно было угадать, что он испытывает.

Около часу устроили обед. Затем пошли дальше. Но после обеда продвижение замедлилось - то ли полные желудки не давали организмам развернуться в полную силу, то ли утреннее невысыпание сказалось, но все шли, буквально засыпая на ходу. Поскольку движение замедлилось, Женька, наконец, смог догнать товарищей и шел теперь с ними наравне.

Так монотонно прошел первый день путешествия. Привал на ночь устроили тогда, когда все уже валились с ног. Между тем, едва-едва начало смеркаться.

-Ну, а теперь сколько прошли? - вновь осведомилась Ольга.

-Да километров двадцать пять. Судя по карте, через день придем в Перовку, если все будет хорошо.

-Дай Бог...

Ольга помолчала. Бодрствовали только они с Сергеем. Женька с Серафимом спали, причем у первого был такой вид, словно его скосила вражеская пуля, и он замертво упал на живот.

-Сергей, послушай, - вновь начала девушка. - А что, Анастасья действительно знойная женщина?

“Этого еще не хватало,” - подумал Сергей, а вслух ответил:

-Да, действительно. А почему ты спрашиваешь?

Сам же несколько отодвинулся от Ольги.

-Да так, просто спросила. Видишь ли, меня интересуют взаимоотношения мужчины и женщины, в частности, что они находят друг в друге и все такое...

-А что тут думать, тут и так все ясно. Как говорил какой-то ученый или психолог, уже не помню точно: женщине нужен мужчина, мужчине нужна женщина, и что поделаешь, если какие-то идиоты назвали это любовью. Я думаю, что так оно и есть.

-Но ведь это так прозаично, так, я бы сказала, по-звериному...

-Зато жизненно. Ведь человек - это тот же зверь, только разве что мозгов у него немного побольше. Так, самую малость.

-И это говоришь ты, человек? - с искренним удивлением спросила Ольга. - Как ты можешь?

-Ты спросила, я ответил. Не нравится - извини.

Сергею был неприятен этот разговор. Сон у него пропал, и он с удовольствием бы потравил байки из истории людских мытарств, но, как видно, Ольга для этого была не лучшим собеседником. К тому же вопрос о Настьке его несколько насторожил. Вообще, по жизни он сторонился таких женщин, как Ольга, предпочитая им кого попроще. Женщины, занимающиеся философствованием, да еще таким дешевым и никчемным, по его мнению, вгоняли его в тоску.

-Сергей, ну почему ты такой жуткий прагматик? - с отчаянием спросила Ольга, подвигаясь к Сергею.

-Слушай, давай поговорим завтра, а то я спать хочу.

Сергей решительно встал и, обойдя догоравший костер, улегся под сосной рядом с Женькой. Тому, судя по блаженному выражению на лице, снилось что-то приятное.

“Господи, зачем мы ее только взяли?” - засыпая, тоскливо подумал Сергей.

Ольга долго не спала. Задумчиво вороша прутиком тлеющие угли, она думала о преимуществах интеллектуальной любви перед любовью животной.

...Утром встали поздно. Все переспали лишку, и физиономии у путников были опухшие. Ситуацию осложняло еще то, что воды нигде поблизости не было и умыться было нечем. Это был существенный промах в столь скрупулезно разработанном плане. Безусловно, у каждого была фляжка, наполненная водой, но этого было явно недостаточно. Очень много ушло воды, когда утоляли жажду во время первого дня, а также вечером, когда пили чай. Так что теперь воды оставалось всего ничего.

-Ну, что делать-то будем? - спросил Женька. - Как же мы без воды-то? Не умыться, не попить. Плохо.

-Какой ты умный, - заметил Сергей. - А то так бы мы и не заметили, что воды не хватает.

-Да не знаю я, - отозвался Сергей. - Ничего на ней нет, только деревни эти, черт бы их побрал. Но ничего не поделаешь, пойдем дальше. Будем надеяться, что вода в ближайшем будущем найдется.

-А если не найдется? - спросил Женька с едва скрываемыми отчаянными нотками в голосе.

-А если не найдется - тогда подохнем в лесу, и волки обглодают наши кости.

-Приятная перспектива, - только и сказала Ольга.

Наскоро перекусив, пошли дальше. Если накануне у кого-то и было приподнятое настроение, то теперь оно испарилось без следа. Ни о чем не разговаривали, да и трудно было бы говорить с пересохшими губами. Остатки воды расходовали экономно, только время от времени смачивая губы, когда становилось совсем невмоготу. Все плелись с одинаковой скоростью - одинаково медленно. Впрочем, не делали и привалов - не хотелось разбивать установившийся ритм ходьбы.

Сосновые посадки кончились, уступив место светлому березовому лесу. Первая нежная зелень порадовала бы глаз любого, но только не измотанных жаждой путников.

Но местность перед ними простиралась ровная и сухая.

-А как насчет березового сока? - неуверенно спросил Женька.

-Э, - махнул рукой Серафим. - Разве им напьешься. Только раздразнит он тебя еще больше и все.

Между тем дорога пошла определенно под уклон.

-Может, там, в низине, ручей какой-нибудь? - с надеждой спросила Ольга.

-Может быть, - сказал Сергей, допивая воду из фляжки.

-Ты что же делаешь? - удивился Женька. - Что же ты дальше пить будешь?

-Что в ней толку, соблазн только, - отозвался Сергей, засовывая в карман пустую фляжку.

-Вода! - внезапно закричал Серафим.

-Где? - хором отозвались путники. Но теперь они уже и сами видели. Слева от дороги деревья несколько расступились, образовав полукруг. В середине открывшегося пространства было небольшое углубление, в котором скопилось немного воды. Воды этой было мало и она была не очень чиста, но это было уже что-то!

-Куда с немытой харей лезешь, напиться дай сначала! Да не мути ты воду, и так ее мало, - сдерживал Женьку Сергей.

Тот же, казалось, обезумел. Он то кидался пить, то совал в воду фляжку, то лез умываться, мутя воду и без того в не слишком прозрачной луже. Темперамент его афро-американских предков проявился в полной мере.

Наконец, жажда была утолена, фляжки наполнены, и товарищи, забыв обо всем, разлеглись вокруг лужи. Ноги у всех гудели, но после утоления жажды это было даже приятно.

-Как хорошо жить! - с чувством сказал Женька.

Ему никто не ответил, но было видно, что с ним согласились.

Последующий час прошел в сладостном отдыхе. В течении его путники плотно пообедали, этим значительно облегчив поклажу.

После обеда их потянуло на сон. Как-то так случилось, что уснули все сразу, словно провалились в глубокий колодец.

... Пробуждение было не из приятных. Женьке снилось, что он скачет верхом на лошади, торопится куда-то, но не успевает. Кажется, что вот-вот он прискачет, что осталось совсем немного, но в этот самый момент лошадь сбрасывает своего седока, но не успокаивается на этом, а лягает его копытом...

Женька открыл глаза и застыл в ужасном недоумении. Их отряд был окружен какими-то странными людьми, настроенными по отношению к ним крайне враждебно. Одеты они были не менее странно и даже дико - в плохо выделанные смердящие шкуры. Один из них пнул Женьку под ребра, пока тот спал.

-Ну, вставай, ты, недоносок, - произнес он.

Говорил он по-русски, но выговор у него был грубый, и было очевидно, что его словарный запас не отличается разнообразием. Другие путешественники уже были на ногах и вид у них был растерянный и испуганный.

-Кто вы такие? - наконец, набравшись смелости, спросил Сергей.

-Молчи, собака, - сказал стоявший рядом с ним незнакомец, больно ткнув его под ребра кулаком. - Пойдем сейчас к Председателю, он разберется, что к чему.

-К какому Председателю? - спросил Женька и тут же пожалел об этом, так как получил здоровенную затрещину.

...В тот день, когда путешественники были пленены какими-то полудикими людьми, гарнизон тюрьмы города Чижова был поднят по тревоге. Ночью, убив охранника и переодевшись в его форму, из тюрьмы бежал заключенный.

Этим заключенным был Пан Антонио.