-Что, Серега, спать, наверное, пора, - сказал Женька.

-Да, пожалуй, - Сергей сладко потянулся. - Вставать завтра рано, а поспать-то хочется.

-Да... - Женька подошел к окну. - Посмотри, сколько нападало снегу-то, - задумчиво проговорил он.

Сергей поднялся с кровати и, пройдясь по комнате, встал рядом с Женькой.

-Эх, придется нынче дворнику попотеть, - ехидно сказал он.

Собираясь уже отойти вглубь комнаты, Сергей последний раз глянул в сгустившиеся сумерки и неожиданно замер на месте. Что-то хотевший сказать в этот момент, Женька чуть не подавился, взглянув на внезапно окаменевшее лицо друга.

-Что ты? - растерянно спросил он.

-Там... - выдавил из себя Сергей.

-Что там? - переспросил Женька, тщетно вглядываясь в темноту. - Ничего там нет.

-Какой же я дурак! - начал Сергей, не обращая внимания на Женьку. - Уши развесил! Надо было сразу догадаться, а я! Прощай теперь сон, вот черт!

-Ты мне, наконец, скажешь, что означают все эти твои восклицания?

-За нами следят, - глухо ответил Сергей.

-Но я никого не видел!

-Если ты не видел, это совсем не значит, что никого нет.

-Да с чего ты взял?

-Там в подворотне мужичонка, он последние два дня мне раза три попался на глаза.

-Ну и что? Да и где этот твой мужичонка? Там же темно!

-У него фонарик. Он зажигал его только что.

-И ты хочешь сказать, что узнал его? Там же темень и далеко.

-Я узнал его фигуру и клетчатое пальто. В таких теперь только синяки и ходят.

-Да?

В голосе Женьки звучала обреченность. Он не ждал, что неприятности начнутся так скоро, а в глубине души мечтал, что они и вовсе не начнутся. И теперь его надежды и мечтания рушились, как карточный домик.

-И что теперь делать будем?

-Смываться - и побыстрее. Ты знаешь кого-нибудь, у кого мы смогли бы переночевать?

-Знаю. Только...

-Что там у тебя еще?

-Видишь ли... Это единственное место, где мы можем переночевать, но, понимаешь, это такое место...

-Да не томи, рассказывай!

Женька набрал в легкие воздуха и выпалил:

-Это коммуна!

-Коммуна? Это где все общее? Вот так штука. Только я не пойму, чего ты так жался, когда говорил об этом? Думаешь, меня это шокирует?

-Но у них и женщины общие, - Женька понизил голос. - Групповуха.

-А у нас с тобой что, есть женщины?

-Да нет, вообще-то.

-Так чего же ты шугаешься? Вперед!

-Пойдем.

Женька неохотно стал надевать свой потрепанный тулуп, с сожалением глядя на пусть и обшарпанные, но ставшие такими родными стены.

-Постой, - внезапно сказал Сергей.

-Что еще?

-А как мы выйдем отсюда незамеченными? Тут есть какой-нибудь черный ход?

-Есть, не волнуйся. Выведу.

-Хорошо бы, если эти козлы не знали бы об этом, а то нам крышка.

-Я надеюсь, они не догадались, что мы разгадали их коварные замыслы.

-Я тоже на это надеюсь.

Друзья вышли из комнаты. Женька достал из кармана ключ и хотел запереть, но Сергей его остановил:

-Да не старайся ты, все равно сломают. Так хоть, когда вернешься, дверь будет цела.

-А ведь и верно, - ответил Женька, убирая ключи.

Сергей хотел было спускаться вниз по лестнице, но Женька его остановил.

-Постой, - сказал он. - Не сюда. Сначала на чердак.

Сергей молча пожал плечами.

Они поднялись по лестнице до верхней площадки. Там в потолке был люк, к которому вела железная винтовая лестница. Женька уверенно ступил на нее и стал подниматься. Сергей последовал за ним. Люк оказался незапертым. Толкнув его, парни вылезли на чердак.

На чердаке было пыльно и еще более холодно, чем на лестничной клетке. Вокруг валялись груды каких-то обломков, видимо, когда-то бывших мебелью, шлак шуршал под ногами, сверху свисали какие-то веревки, то и дело задевавшие за лица.

-Да, ну ты меня и завел, - сказал Сергей, очередной раз обо что-то запинаясь.

-Не расстраивайся, зато ни одна тварь не пронюхает, куда мы с тобой смотались.

-Да уж, пожалуй.

Тьма стояла абсолютная, но Женька ориентировался в ней безошибочно. Похоже было, что он ходил тут далеко не первый раз.

-Откуда ты тут все знаешь? - спросил Сергей.

-Да... - Женька замялся. - От кредиторов скрывался.

Через промежуток времени, показавшийся Сергею бесконечностью, они наконец выбрались с чердака через люк, аналогичный тому, через который они туда залезли. Сергей облегченно вздохнул.

Спустившись по лестнице вниз, они оказались на этот раз в подвале и долго шли по темному прямому коридору. Наконец, вновь поднялись по какой-то лестнице, и тут им в лица повеяло свежим уличным воздухом.

-Вот и выбрались, - весело сказал Женька.

-Где это мы?

Cергей недоуменно крутил головой, пытаясь понять, куда они попали, но в темноте никак не мог разобраться.

-Мы сейчас находимся в квартале от моего парадного подъезда. Что-то мне кажется, что тут за нами следить не будут.

-Да, Женька, я тебя явно недооценивал.

Женька гордо улыбнулся.

-То ли еще будет, - сказал он.

Коммуна, о которой говорил Женька, располагалась в одном из старых полуразвалившихся домов эпохи развитого социализма. Верхних этажей в здании не сохранилось, нижние же облюбовали так называемые коммунары.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, друзья вошли в довольно большую комнату. Посреди нее стояла большая круглая печка, являвшаяся единственным источником тепла и света в помещении. Углы комнаты тонули во мраке, но явно ощущалось, что комната полна народу.

-Две-е-ерь! - раздался чей-то рык, когда Сергей, замешкавшись, не закрыл за собой дверь.

Сергей поспешно исправил досадную оплошность.

-Кто это? - раздалось из другого угла.

-Мы, - отозвался Женька.

-Кто это - мы? Уж не о себе ли ты, Женька, говоришь во множественном числе?

-Надо же, Иван! Как ты меня узнал, темно ведь!

-Почувствовал.

Комната зашевелилась. Похоже, личности вновь вошедших вызвали у людей, проживавших тут, неподдельный интерес.

Сергею стало немного не по себе: за все время своих скитаний в таком вертепе он еще не бывал.

Между тем коммунары обступили друзей кольцом. Их было около десятка, а, может, и больше; во что именно они были одеты, Сергей не различил, но отметил, что одеты они были плохо. Среди них были и женщины, однако из-за темноты невозможно было определить, сколько их и как они выглядели.

-Ну, Женька, рассказывай, что это ты в такую позднь к нам пожаловал? - спросил Иван.

-Да задолжал я, - не моргнув глазом, ответил Женька. - Чувак там кулаками машет, грозится замочить. Пришлось из дому смотаться.

-А это кто? - Иван кивнул на Сергея.

-А это мой друг из деревни. Меня к себе звал. Завтра к нему поедем. Переночевать-то можно?

-Ночуйте, что, жалко, что ли? Только простите, пожрать нема.

-Да ладно, мы сыты, - бойко сказал Женька.

-Укладывайтесь вон в том углу, место, благо, есть, - Иван кивнул вглубь комнаты.

Интерес к ним стал остывать. Люди вновь разбрелись кто куда и занялись своими делами. Улегшись в темном углу, Сергей слышал несмолкаемую возню. То тут, то там раздавались ритмичные постанывания, и он, вспомнив слова Женьки об обобществлении женщин, удивился, как так можно. С этими мыслями он и уснул.

-И что, так они и живут все время? - спрашивал Сергей Женьку на следующее утро, когда они, покинув коммуну, шли на стоянку пригородных дилижансов.

-Все время, - невозмутимо ответил Женька. - А что?

-Ну, знаешь, с таким образом жизни можно запросто дуба дать от сифилиса какого-нибудь там или СПИДа. И виноватых не найдешь. А вообще-то, чем они занимаются?

-А черт их знает, занимаются чем-то.

-Ничего-то ты не знаешь, тогда объясни, откуда ты с ними знаком?

-Да я с этим Иваном в университете учился. Друзьями мы не были, но как-то встретил его на улице, он и пригласил меня. А потом я там часто прятался от кредиторов. Только совсем с ними жить я не остался - условий для творчества никаких.

-Так среди них и образованные есть?

-Почти все. Пару-тройку из них я по университету немного знаю.

-И это что ж теперь, модно так образованным людям бичевать? Что же, им больше заняться нечем?

-Есть, но они не хотят. Убеждения такие.

Сергей мрачно сплюнул в снег и больше о коммунарах не упоминал...

...Пан Антонио негодовал. Все его планы рушились на глазах, и виною этому были головорезы, которым он доверил их осуществление.

-Идиоты! - кричал он. - Тупорылые скоты! Ничего не умеете сделать как следует!

Он прохаживался по шикарно обставленной комнате вдоль двух здоровенных жлобов, выстроившихся в ряд и с откровенным страхом глядевших на толстого лысого коротышку, бесновавшегося перед ними.

-Только и можете, что кулаками махать! Вон, Дрын потрудился, и где сейчас этот Дрын? Лежит на дне колодца с проломленным черепом! Ладно бы с толком - так ведь нет! И кто? Дед, рухлядь, можно сказать! А Дрына замочил! И правильно сделал. Ведь не везде можно всего добиться силой! Нет, чтобы вежливо расспросить старого дурака, а то сразу: на колени! И теперь и Дрына замесили, и деда замесили, и некому рассказать, куда эти поганцы подевались. А старик должен был знать! Еще этот Алкаш, придурок, не уследил. Небось, выставлялся там, смотрите, дескать, я какой, вот и засветился.

Пан Антонио подошел к столу и, налив в фужер самогона, залпом выпил. Это был особый самогон тройной очистки, специально поставлявшийся ему соответствующими людьми. Отдышавшись немного, он заговорил спокойнее, теперь скорее обращаясь к себе, а не к выстроившимся перед ним дылдам:

-И откуда берутся такие дубиноголовые? Удивляюсь. Башки, вроде, большие, а мозгов - меньше, чем в грецком орехе бы поместилось. Ладно, что хоть мускулы есть, да только вот Дрыну они не помогли.

Видя, что шеф немного подобрел, один из жлобов сделал слабую попытку оправдаться:

-Да мы спросить ничего не успели, а он - ломом...

-Таких хамов, как вы, только ломами и надо. Хамство на фоне ваших физиономий - плохое подспорье в подобных деликатных операциях, вот вы ее и провалили. Я же говорил, силу не применять. Где теперь искать этих молодых оборванцев? Ответьте мне, вы, обезьяны!

Ответом Пану Антонио было гробовое молчание.

-Хорошо, - через некоторое время продолжал шеф, совсем унявшись. - Убирайтесь прочь с моих глаз и позовите мне Алкаша. Он, хотя и хроник, да все поумней вас будет.

Жлобы вышли. Через некоторое время через неплотно притворенную дверь послышались ругательства и звуки шлепков, после чего в комнату влетел Алкаш. Сообщенное ему ускорение было настолько велико, что, пролетев через всю комнату, он ударился о край стола, едва не опрокинув стоявший на нем графин с самогоном. Он по-прежнему был одет в клетчатое затасканное пальто, и вид его на фоне пышных апартаментов Пана Антонио казался еще более мерзким, чем обычно.

-Потише ты, - миролюбиво буркнул Пан Антонио. - Пузырь разобьешь.

-Что я? - отозвался Алкаш неожиданно визгливым капризным голосом. - Это все они!

-Ладно, уймись. На вот, выпей.

Пан Антонио достал из стола допотопный граненый стакан сомнительной чистоты и, налив в него самогона, протянул Алкашу. Тот жадно выхватил его из рук шефа и, осушив одним глотком содержимое, поставил пустой стакан на стол.

-Я вот с тобой беседовал, - начал между тем Пан Антонио. - Но это было до того, как эти придурки наломали дров. Я думаю, что дед все-таки знал, куда эти пацаны подевались, но из-за тупоумия наших жлобов нам не удалось у него узнать это. Так что, меня интересует все, что ты заметил, пока наблюдал за этим поповским отпрыском. Все подробности.

Алкаш начал рассказывать. Было видно, что стакан самогона его здорово приободрил. Он описывал похождения Сергея с мельчайшими, порой даже излишними подробностями.

Пан Антонио внимательно слушал. Перечисление многих мест, где побывал Сергей в городе, несколько расстроило его.

“Сколько проверять придется,” - думал он.

Однако, тот факт, что адреса известны, позволял надеяться на положительный результат в дальнейшем. Между тем, Алкаш дошел до момента появления Ольги.

-Ну, а тут к ним баба пришла, - говорил он.

-Баба? - прервал Пан Антонио. - Что за баба?

-Ну, баба, высокая, молодая...

Алкаш собрался было рассказывать дальше, но жесткий голос шефа заставил его вздрогнуть:

-Что за баба? Куда пошла, откуда пришла, кто, в конце концов, такая?

Чувствуя, как изменился голос Пана Антонио, Алкаш вздрогнул и проговорил намного менее уверенно:

-Небось, какая-нибудь Женькина знакомая. Может, любовница. Ты же мне велел за поповичем следить, я и следил. А про этого писаку я и знать ничего не знаю, он тоже выходил из дома за дровами, за жратвой... А баба... Может, они там трахались...

-Меня не интересуют твои догадки, - голос Пана Антонио стал еще более грозным. - Мне нужны факты.

Алкаш и вовсе сник. Он начал трястись и заикаться, пытаясь связать между собой вовсе не связуемые слова. Видя такое положение вещей, шеф совсем рассвирепел. Он схватил Алкаша за грудки и рывком притянул к себе.

-Шваль! - заорал он. - Так-то ты выполняешь возложенные на тебя обязанности! Почему вокруг меня одни дебилы и недоноски! Как ты не понимаешь, что, может, эта баба и является ключом к тому, что мы ищем!

-Я... Я... - лицо Алкаша покрылось каплями пота. - Я найду ее, хозяин.

-Убирайся, ищи! И если, упаси Боже, не найдешь, я распоряжусь живьем содрать с тебя кожу, так что придется тебе носить твое пальто на голое мясо.

Мелко-мелко перебирая ногами, Алкаш стал пятиться задом к двери. Когда до порога осталось всего ничего, Пан Антонио внезапно крикнул:

-Cтой!

Алкаш замер, и на его лице появилось выражение обреченности. Внезапно спокойно шеф сказал:

-Позови этих тупых жлобов сюда, а сам пошел вон.

Дважды просить Алкаша не пришлось.

Через некоторое время в комнату вновь вошли жлобы.

-Вот что, - сказал им Пан Антонио спокойно. - Завтра втроем отправитесь в Осиновку. Наверное, эти щеглы поехали к своему попу. Если увидите их - хватайте, но только тихо. Вообще, на глаза попадайтесь как можно реже, народ не задирайте. Вспомните печальный опыт Дрына. Конечно, вы все идиоты, не исключая и Алкаша, но ваши промахи убедили меня в том, в чем я раньше сомневался: дискета находится у них.