  | |||
Предсказание В комнате книжной Сонной бездвижной Тихо я пел Вечер в окошко Щурясь как кошка Мне посмотрел В комнате книжной Голос чуть слышный Шелест страниц Царские были Облако пыли Строй колесниц Крики возницы Гордые лица И понеслись Прочь на свободу К ясному своду В темную высь Я же остался В путы попался Цепких ветвей В комнате книжной С призрачной крышей Но без дверей Минули годы Схлынули воды Я не у дел В комнате книжной Полностью лишний Я поседел... Метафоры сонет Свечной полусумрак, задернуты шторы На стенах шевелятся робкие тени Молельные стоны, святые иконы Прощальные звоны дурных сновидений Как ватным пологом окутаны лица Покрытые сажею профили старцев Паучья темница в лохмотьях пылится Как порох клубится от шороха пальцев Я жил бы всю жизнь при единственной свечке Смеялся и плакал при тусклом мерцаньи И был бы прекрасен, как небо в алмазах, Как пламя костра при полночных рассказах Так нежен и радостных полон желаний И видел бы тайны в твоем очертаньи... Остыло ? сонет Проносятся ливни по окнам прозрачным, Кружится в предсмертном экстазе листва, Повеяло сыростью, духом чердачным, И воздух колышется дымом костра. Сгорают сметенные в кучу одежды, Понурых дерев, оголенны стволы, Но чувствует сердце на счастье надежду, В развеянном ветре смиреньи золы. Ведь каждую осень я чувствую тоже, Я слышу манящий, волнующий зов, И хоть на земле в эти дни не погоже, Мои губы просят изысканных слов, Ты скажешь, что Это на что-то похоже, Тебе я отвечу: "Да — это любовь". Ниша 1 Я слышал, Как он называл тебя Нишей. Он прав — я согласен, Ты глубь в стенах храма. Ты внемлешь-приемлешь всё глубже и выше, Всё мягче и тише, Под звездною крышей И тело, как статую в тень вовлекаешь. О, Ниша искусства ! Блаженство питая, В тебя я вхожу и, как твердь замираю, Как мрамор прекрасен, атласен, Божественной грацией, позой Давида ... Но бьется в груди непокорства огниво, И хрупкий, точеный мой профиль в усмешку, В несчастную маску желанья Слагается плавно. 2 Ты внемлешь-приемлешь любой вид измены И с радостью пленных отпустишь—
Не верят ушам и глазам, и уйти не желают, И в Нишу вцепляются тонкими пальцами Смерти ... Но выход им отперт, и ветер Вселенной Влечет их потоком во вне измерений. 3 Я слышал последний в полете парящем Назвал тебя Нишей — безумец
Согласен я с ним. Ты приемлешь и внемлешь, Округлостью вогнутых форм обвиваешь, Детей своих лунной росой размышлений, Как матерь Мадонна от плоти питаешь. 4* И в млечный сосуд опускаю перо я, Чтоб точку поставить
Со словом смиряясь, И в Нишу, закутавшись в шелк, удаляюсь Обреченные сонет Оплакали матери бледные лица, Венками усыпали мертвые склоны, И в даль потянулись огней вереницы, В ночную тревогу поплыли поклоны. Детей потеряли, младенцев невинных, Оставили в жадных руках Провиденья. И вышел наружу гомункулов чинных, Погубленный род, покоритель растений. Почувствуйте горе свое и смятенье, В чертоги беззубых старух заключенье. Не чаяли с радостью солнца расстаться ? Не думали в лоно столетий отдаться ? Так будете вечно по землям скитаться, Судьба ваша в этом Ковчеге остаться ! ***
Глубокая тишь. Безглагольность покоя Луга убегают далеко-далеко Во всем утомленье —глухое, немое.
На запасном пути стоит старинный паровоз Исполнен снов о древности и странных, тайных грез Вот словно прежде мчится он одетый в черный дым А машинист кричит вперед : "Дорогу молодым !" Напевы ветра встречного, веселый стук колес Стекут воспоминания потоком ржавых слез И будет дождь безумствовать, хлестать, как из ведра О старость ты печальная, как тень твоя сера В безмолвной безмятежности, на запасном пути Вдруг слышно : старый поезд к нам взывающе гудит ! Краса Терека
Я смириться подо мной : В мерный круг твой бег направлю Укороченной уздой
Пирамидальные Тополя Глаза миндальные У тебя Глаза волшебные Их странный блеск От них душе моей Спасенья нет А черный волос твой, А черный хвост "За что кобыла ты ?" — Вот в чем вопрос ! *** Зеркала, Зеркала — непрозрачность стекла Отражение дамских напудренных щек На цирюльном столе — вы предмет ремесла И на стенке комода — вы тело без ног Подбородков небритых и серых морщин Вы свидетели статных, напыщенных поз И в танцующем зале средь пестрых картин В позолоченной раме содержите лоск Но милее всего вам виденье одно Среди амфор старинных и греческих ваз Вы поймали в стекло молодое вино Моих жгучих и ищущих подвига глаз Терновый кнут
На черных дрогах повезут..
Звериный рык, бесовский крик, Несут меня на суд Владык. Орлиный зов, подземный кров, Мне страшен смысл их горьких слов. Меня к ответу призовут, Меня виновным назовут, Меня посеют и пожнут, Прикажут взять терновый кнут. Он тяжелее адских пут. На нем остры шипы растут. Его боюсь сильнее слов, Сильнее всех земных богов. В моей руке, в кошмарном сне Он взвизгнет на чужой спине . . . Его швырнуть не хватит сил, И в жилах колкий лед застыл Уйди и сгинь, меня покинь ! Ты здесь уже Мой Бог ? Аминь. Spira, Spera The land of ice, and of fearful sounds, Where no living thing was to be seen... Samuel Taylor Coleridge Помнишь плащ ты свой помятый, Черный весь от пятен тины ? Помнишь синие сугробы, Воды жуткие и льдины ? Льдины злобы заполярной, Холодов могучих вопли, Тех, что после всех потопов В океяне не утопли. Те, что рвутся, те, что тащат, Те, что дергают за ноги, Те, что рвут когтями плащ твой И не мнутся на пороге ! Круг защитный острой сталью Очерти вокруг себя ты, Чтобы все, кто переступит, Были пламенем объяты. Будешь лишь тогда открыт ты, Когда твой покров незримый Будет крепким оберегом Для души легко ранимой. Чтоб не чувствовал в толпе ты Мыслей смрадных дуновенье, Чтоб бежал навстречу ветру, Смехом отвечал смятенью. Бога встретив, не теряйся, Вспомни прошлые рутины, Вспомни запах жженой пакли, Вспомни тину, вспомни льдины. Лишь сомкнув покрепче руки Можно выше подниматься, Треснув мир фарфорной скуки Приближаться... Приближаться.... *** Гордо голову закинув, Матовым глядя укором, Ты на листьях пишешь строчки, Перламутровым узором Будто ради вящей славы, Полня день огнем без меры, Хочешь ты вкусить отравы, Крикам боли не поверя Вдалеке струны потуги, Двух ладов я слышу пенье, Слышу запах чернослива, Соловьиное сопенье Вечереет, переливы, Воздух сизый, пепел серый, Словно кудри моей дивы Слышу чудные напевы То непрошенные гости, Прыгают, гремя посудой, Нарушая все мотивы, Остаются здесь покуда ... Да! Покуда их прогонишь, Прежде чем расчешешь волны, Своей черною красою Моё сердце ты наполни. Фея и разбойники притча "Леди в платье карнавальном, Что спешишь в столь поздний час? К своей любви всегда успеешь, Так одари же ей и нас! Свои мечты по ветру вея, Конечной цели не достичь, Зато плоды желанной страсти Сумеешь с нами ты постичь"- Так напевали ей красавцы, Лениво дергая струну, Она ж сказала: "Ладно, братцы, Сейчас я вмиг вас всех уйму!" "Я не стремлюсь к другим высотам, Людей успела я познать, Творец сияющею дланью, Иную дал мне благодать Мне не нужны ваши забавы, Порочной страсти не хочу, По узкой тропке, сквозь дубравы, Я к милому скорей лечу!" Сказав это она вспорхнула, В ночной эфир направя путь, Пред изумленными глазами, Успел лишь звездный след сверкнуть... Москва, 1995г. (C)1995-1997, Илья Козлов  | |||
 |
Design & ideas ©1998-99 Moscow, Kozlov Iliya
[email protected]
Best viewed in 800x600 Hi Colour.
